|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|

6.1

ЛИТУРГИЧЕСКИЙ ГОД:
СЛУЖЕНИЕ ИСКУПИТЕЛЬНЫХ ТАЙН ХРИСТОВЫХ НА ПРОТЯЖЕНИИ ГОДА

Освящение времени распространяется не только на 24 часа дня и ночи, когда совершается Литургия Часов, но и на годовой круг, так как Церковь «на протяжении года последовательно излагает всю тайну Христа: от Воплощения и Рождества до Вознесения, до дня Пя­тидесятницы и до ожидания осуществления блаженной надежды и пришествия Господня» (SC 102). Согласно латинскому обряду, нача­ло Литургического года приходится на 1 -е воскресенье Адвента³⁴⁰, а за­тем отмечаются праздники и торжества от Рождества Христова вплоть до воспоминаний Его смерти и воскресения, вознесения и нис­послания Св. Духа на апостолов, — и так по всему годовому кругу, последние воскресные дни которого снова подготавливают к следу­ющему Адвенту.

Отсюда может сложиться впечатление, что целью Литургичес­кого года (по крайней мере от Адвента и до Пятидесятницы) якобы яв­ляется литургическое сопровождение жизни Иисуса Христа и — если присовокупить сюда воскресенья годового круга — бытия Церкви до Второго пришествия. Тем не менее служение Литургического года не может сводиться к тому, чтобы в хронологическом порядке воспроиз­водились события из жизни Иисуса, как они имели место в истории.

Поверх всех праздников и памятных дат Литургического года мы торжествуем искупление падшего человека посредством велико­го спасительного деяния Сына Божия, который вочеловечился, был распят, воскрес и вознесся на небеса. Это единое деяние являет себя в событиях, вспоминаемых в различные дни; оно же присутствует и за богослужениями³⁴¹.

Таким образом, постоянно повторяющийся годовой круг — это образ вневременной жизненной Божественной полноты, стоящей за течением времени. Содержанием годовых богослужений является тай­на встречи Христа с Его Церковью, и это значит, что «речь идет о торжественном служении искупительных деяний Господа в нынешний день мира и Церкви. Соответственно в Литургический год вошло многое из земной жизни Иисуса Христа. Но Христос истории — это и Христос, вознесшийся на небо (Христос веры). Поэтому Литургичес­кий год — это не простое воспоминание об отдельных событиях из земной жизни Иисуса, но служение целокупной тайны Христовой». При этом надо всегда иметь в виду, что «воспоминание» Казель (Casel), процитированный выше, понимает как «памятование о тай­нах» (анамнесис) и тем самым как присутствие тайны здесь и сейчас (об этом мы уже подробно говорили в 1 -й части настоящего учебника)³⁴².

Согласно конституции II Ватиканского собора «О священной литургии», обязанностью Церкви является «по установленным дням на протяжении года отмечать священным воспоминанием спаситель­ное дело своего Божественного Жениха» (SC 102). Это воспомина-тельное служение и есть анамнесис; «соответственно, любая попытка свести его к чисто психологическому припоминанию — исключается». II Ватиканский собор отнюдь не отверг воспитательную функцию Литургического года, но он совершенно определенно придал ей вспо­могательное значение (ср. SC). Содержанием воспоминательного служения является искупительное дело Спасителя. Его средоточие со­ставляет не столько сама личность Христа, сколько Его искупитель­ное дело. Если в этой связи на словах и говорится об искупительном деле одного Христа, то на практике, с точки зрения соборной консти­туции, в него включается также искупительная история"³⁴³.

Общие работы и обзорные изложения:

А. Adam: Das Kirchenjahr mitfeiern. Seine Geschichte und seine Bedeutung nach

der Liturgiereform. Freiburg - Basel - Wien 5. Aufl. 1991. H. Auf der Maur: Feiern im Rhythmus der Zeit 1: Herrenfeste in Woche und Jahr.

Gottesdienst der Kirche. Handbuch der Liturgiewissenschaft. Hrsg. ν. Η. Β.

Meyer, H. Auf der Maur, B. Fischer, A. A. Häußling, B. Kleinheyer. Bd. 5,

Regensburg 1983.

J. Baumgartner: Das Kirchenjahr. Feiern christlicher Feste. Fribourg - Mödling 1978. К. Н. Bieritz: Das Kirchenjahr. Feste, Gedenk- und Feiertage in Geschichte und

Gegenwart. München 2. Aufl. 1994. P. Guoranger: Das Kirchenjahr. Übers, und hrsg. v. J. B. Heinrich. 14 Bde. Mainz:

1874(1)-1898 (14). P. Jounel: La dimanche et la semaine; l'Annee. In: Martimort IV: La liturgie et le

temps. Paris 1983,23-168. S. Marsili u.a.: L 'anno liturgico. Anamnesis VI. Torino 1988.

D. R. Moser: Bräuche und Feste im christlichen Jahreslauf. Graz - Wien - Köln 1993. P. Parsch: Das Jahr des Heils. 3 Bde. Klosterneuburg 14. Aufl. 1952-1953.

J. Pascher: Das liturgische Jahr. München 1963.

J. Pinsk: Gedanken zum Herrenjahr. Hrsg. v. Th. Schnitzler. Mainz 1963. F. Reckinger: Gott begegnen in der Zeit. Unser Kirchenjahr. Paderborn 1986. M. Righetti: Manuale di storia liturgica II: L 'Anno Liturgico — // Breviario. Milano 1955.

E. Saser: Heilige und Engel im Kirchenjahr. Regensburg 1979.

6.1.1 Служения Литургического года как таковые

Как раз чтобы избежать внешней привязки к истории и исходя из центрального места трех пасхальных дней, в новом порядке бого­служения различаются семь периодов Литургического года:

I. Священное Пасхальное Триденствие (ßacrum Triduum) от вечера Великого четверга на Страстной седмице до воскресного дня Пасхи.

II. Пасхальное время (от воскресного дня Пасхи до воскресенья Троицы).

III. Предпасхальное время покаяния (от Пепельной среды до полудня Великого четверга).

IV. Рождественское время.

V. Адвент.

VI. Рядовое время после Пасхального периода.

VII. Рядовое время до Великого Поста³⁴⁴.

Таким образом, различаются три больших, цельных периода:

а) круг пасхальных праздников (Предпасхальное покаянное вре­мя, или Четыредесятница [Quadragesima]; Священное Пасхальное Три­денствие; Пасхальное время продолжительностью в пятьдесят дней, или Пятидесятница);

б) круг рождественских праздников (Адвент и Рождественское время);

в) время годового круга. Последнее охватывает 33/34 воскрес­ных дня, не имеющих особой насыщенности, и продолжается с воскре­сенья после 6 января (на которое всегда приходится торжество Бого­явления) вплоть до последнего воскресенья перед 1-м воскресеньем Адвента, т. е. торжества Господа нашего Иисуса Христа, Царя Вселен­ной. Счет времени годового круга прерывается большим блоком кру­га пасхальных праздников, т. е. воскресные дни, начиная с 1-го воскре­сенья после Пятидесятницы (с торжества Пресвятой Троицы) далее просчитываются по числу «рядовых воскресений» таким образом, чтобы воскресенье Господа, Царя Вселенной, всегда приходилось на 34-е воскресенье годового цикла.

Наряду с торжесгвами Рождественского цикла, Господские празд­ники («Сретение Господне», «Благовещение Господне», «Преображе­ние Господне» и «Воздвижение святого Креста Господня») имеют фиксированную дату в календаре (2 февраля, 25 марта, 6 августа, 14 сентября). Даты других праздников — подвижны и зависят от даты Пасхи.

Согласно Бревиарию 1568 г. и Миссалу 1570 г., даты праздников Литургического года вычислялись по сложной системе, которая в свою очередь зависела от аналогичной средневековой практики уста­новления праздников³⁴⁵.

Выделялись «высокие воскресенья» (dominicae maiores) 1-го клас­са (1-е воскресенье Адвента, все воскресенья Великого Поста, воскре­сенье Пасхи, Белое воскресенье, воскресенье Пятидесятницы) и П-го класса (2-е, 3-е и 4-е воскресенья Адвента и воскресенья бывшего пред-постного времени), и все они противопоставлялись другим — «обыч­ным» (dominicae minores) — воскресеньям Литургического года.

Дни недели разделялись на «высокие», или feriae maiores (кото­рые в свою очередь членились на «привилегированные» и «неприви­легированные»), и на «обычные», или/епае minores. Кроме того, име­лись следующие классы праздников: «дуплекс³⁴⁶ 1-го класса», «дуплекс П-го класса», «дуплекс большой», просто «дуплекс», «полудуплекс», «симплекс³⁴⁷». Многочисленные дуплексные праздники имели свои октавы³⁴⁸, которые опять-таки различались по своему рангу, а имен­но: на привилегированные (и здесь были подразделения 1-го, 2-го и 3-го порядков!), обычные и простые октавы. Так, праздник Пасхи — это был «дуплекс 1-го класса с привилегированной октавой 1 -го по­рядка», тогда как праздник Рождества определялся как «дуплекс 1-го класса с привилегированной октавой 3-го порядка»³⁴⁹.

Понятие «дуплекса» (duplex) сопряжено с обычаем совершать по большим праздникам двойное ночное моление Часов, а именно: мо­ление бдения в начале ночи и моление праздника после полуночи. «Даже когда эта практика исчезла, обозначение "duplex" (имеется в виду: officium³⁵⁰) сохранилось, и его стали прилагать как обозначение ранга и к таким праздникам, в последования которых двойная служба никогда не входила»³⁵¹.

Описанная сложная система отвечала на вопрос о приоритете праздника, который предстояло праздновать, в отличие от другого литургического дня и определяла коммеморации на Мессе и в Ли­тургии часов. Попытки упростить систему предпринимались вновь и вновь, но подлинная реформа содержится лишь в документе «Ос­новной порядок Литургического года и Римского Генерального ка­лендаря», который был подготовлен и издан (в 1969 г.³⁵²) Литургичес­кой комиссией по поручению II Ватиканского собора³⁵³.

«Литургические дни по своему значению разделяются на: тор­жества, праздники и дни памяти»³⁵⁴. «Дни памяти разделяются на обя­зательные и необязательные. Их литургическое совершение соеди­няется со службой соответствующего дня недели в соответствии с указаниями Общего введения в Миссал и Литургию Часов»³⁵⁵. Поря­док воскресных дней и недель годового круга также был подвергнут принципиальной реформе как в упомянутом «Основном порядке», так и в новых литургических книгах.

Счетная система Миссала 1570 г. восходит к обычаям VIII в.; а до этого воскресенья отсчитывались от значительного праздника. Бы­ло от 4-х до 6-ти воскресений по Богоявлении и 24 — по Пятидесят­нице, и при этом в зависимости от даты Пасхи (и соответственно на­чала предпасхального покаянного времени) выпущенные воскресенья по Богоявлении (от 3-го до 6-го) восполнялись и помещались между 23-м и 24-м воскресеньями.

Этот отсчет времени по Богоявлении и по Пятидесятнице теперь оставлен и заменен общим «временем годового круга», причем само это наименование наличествует уже в «Рубрикационном кодексе» (Codex Rubricarum) издания 1960 г.³⁵⁶

Если о годовом круге и говорят как о «рядовом времени», то все-таки это время определяется служением пасхальной тайны по вос­кресеньям, так что и оно образует еженедельную Пасху. Ср.: «Под­линным средоточием искупительного дела Христа является Его пасхальная Тайна, Смерть и Воскресение. Эта Тайна празднуется в не­дельном цикле по воскресеньям, а в годовом цикле — в день Пасхи. Поэтому воскресенье и годовая Пасха — это сердцевина богослужеб­ного оформления года»³⁵⁷.

Именно данная пасхальная насыщенность годового круга вос­кресными службами ясно показывает, что когда совершаются как пас­хальные, так и прочие праздничные службы, речь не идет о воспоми­наниях исторического плана; речь идет об актуальном выражении в последовании праздника (а оно подвержено изменениям времени) де­ла нашего искупления именно здесь и сейчас.

Подобное понимание сути праздника роднит христиан с иудеями.

6.1.2 Иудейский праздничный календарь

Еврейский праздничный календарь также организован по годо­вому циклу. Наряду с еженедельным празднованием Субботы, в цикле содержатся различные праздники. Все они имеют темой искупитель­ные действования Ягве и, указывая на Его то или иное конкретное деяние в истории народа, празднуют актуальное присутствие Бога и Его верность своему Завету (Союзу).

Три ежегодных праздника во времена Иисуса были еще сопря­жены с паломничествами (и назывались regalim, от слова regel «нога»; они предполагали пешее паломничество), а именно: Пасха (или на ив­рите: Лесах), Пятидесятница (Шавуот) и праздник Кущей (Суккот). Каждый еврей, достигший 12-тилетнего возраста, был обязан ежегод­но совершить паломничество в Иерусалим в один из этих праздников.

На Пасху смысл праздника состоит в воспоминании исхода Из­раиля из египетского рабства. Архаичный праздник с жертвоприно­шением (содержавший предписание о заклании ягненка-агнца), вос­ходящий еще ко временам кочевническим, и праздник жатвы, имеющий аграрную мотивировку (праздник мацы — пресных³⁵⁸ (бес­квасных) хлебов, или опресноков), были сведены в одно торжество и сопряжены с религией Ягве, поскольку присоединился мотив исхода из Египта.

Пятидесятница (Шавуот) — это пятидесятый день после Празд­ника опресноков, праздник благодарения за урожай пшеницы. Этот аграрный праздник в историческом аспекте религии Ягве стал воспо­минанием заключения Завета-Союза на горе Синай.

Имея, как и другие праздники, аграрное происхождение, Празд­ник кущей (Суккот³⁵⁹) приурочен ко времени сбора винограда и про­должается семь дней, на протяжении которых верующие живут в лег­ких шалашах, сплетенных из веток. Это обычай, очевидно, также сопряжен с историей искупления и восходит к исходу из Египта (Лев 23:42 и сл.). В период раннего средневековья этот праздник переплелся с Праздником радости о Торе (Симхат Тора), который стал отмеча­ться в заключительный день Праздника кущей. В этот день заканчива­ется годовой цикл непрерывного чтения Торы, причем тут же начина­ется новый цикл³⁶⁰.

Между этими тремя праздниками, предполагающими соверше­ние паломничества, для каждого из которых положены чтения собст­венного «праздничного свитка» (на Пасху читается Песнь песней, на Пятидесятницу — книга Руфи и на Кущи — книга Когелет [Еккяези-аст]), совершаются еще праздники Нового года и Примирения.

День начала Нового года (Рош Ха-Шана), первоначально празд­новавшийся в новолуние после осеннего солнцестояния, был под ва­вилонским влиянием перемещен на новолуние после весеннего солнце­стояния. Сердцевиной богослужения является трубление в шофар, бараний рог, что напоминает о жертве Исаака, на которую был готов Авраам и которую остановил сам Бог. Согласно Бен-Хорину (Ben-Chorin), израильтяне во время вавилонского пленения познакомились с праздником восхождения на престол бога Мардука, причем день праздника был одновременно днем начала Нового года, и они соче­тали его с религией Ягве. День Нового года стал днем восхождения на престол Бога-Судии.

В день первого осеннего полнолуния совершается Праздник при­мирения (Йом Киппур). Единственно в этот день первосвященник, предварительно принеся в жертву быка во искупление за собственные грехи и за грехи других священников, мог войти за завесу в Святое-святых Иерусалимского храма и покропить кровью животного крышку Ковчега Завета, там находившегося. Здесь же он приносил жертву фимиама.

После этого из двух козлов избирался один и приносился в ис­купительную жертву за народ; его кровью кропили за завесой Свя-того-святых и перед ней. На второго козла первосвященник симво­лически возлагал руки и нагружал его грехами народа, после чего козел изгонялся в пустыню. По разрушении Иерусалимского храма Праздник примирения стал днем строгого покаяния, когда в синаго­ге совершается покаянное богослужение, предваряемое десятью дня­ми покаяния³⁶¹.

В Праздник восстановления храма (Ханукка) вспоминается освя­щение оскверненного Иерусалимского храма, осуществленное Иудой Маккавеем в 164 г. до Р.Х. Событие изложено в 1 Книге Маккавей-ской. Праздник приходится на 25-е число еврейского месяца кислее и всегда выпадает на период христианского Адвента. Во время празд­ничной недели в центре помещения устанавливают хануккальный се-мисвечник, и каждый день зажигается новая свеча.

На последний месяц еврейского года приходится праздник Пу-рим, когда вспоминается чудесное избавление народа, пребывавшего в персидской диаспоре, от рук преследователей. Об этом литератур­но повествуется в Книге Эсфирь, и она прочитывается в синагоге за богослужением этого праздника.

Из пяти постных дней три связаны с разрушением Иерусалима, также и день скорби 10-го тевета, который ныне стал общим скорб­ным днем по жертвам преследований евреев. Скорбный день 9-го ава, который приходится на лето, является самым строгим из всех постных дней; прочитывается книга Плача пророка Иеремии и вспоминаются все катастрофы в истории еврейского народа³⁶².

Согласно Бен-Хорину, в христианском богословии, особенно в диалектической теологии К. Барта (К. Barth), земная и человеческая история нередко рассматривается в отделении от истории Божествен­ного искупления, как если бы они протекали в различных плоскостях. «Разделения подобного рода являются небиблейскими и тем самым неиудейскими. Праздники иудаизма — это исторические праздники, в которых Бог признается как Господь истории. Это обнаруживается также и в самом новом из наших праздников, Йом Ха-Азмаут, в Празднике независимости Израиля, который приходится на день основания Государства Израиль 5-го шара, т. е. 14-го мая (1948 г.)»³⁶³.

6.1.3 Названия для христианских годовых праздников

Первое известное свидетельство об особом названии годового праздника, которое охватывало бы все праздники и праздничные пе­риоды, содержится в книге «Postilla» Иоганна Помариуса (Johannes Pomarius), лютеранского проповедника из Магдебурга. Он остановил­ся на понятии «церковный год» и провел различие между годом Церк­ви, который начинается в 1-е воскресенье Адвента, и внецерковным Новым годом³⁶⁴. В дальнейшем это понятие было принято как в еван­гелических церквах, так и католиками.

Кранеманн (Kranemann) усматривает в понятии «церковного го­да» отражение «постоянно возраставшего размежевания между миром Церкви и миром торговли». Размежевание началась задолго до Ре­формации в XIII-XIV в. По мнению ученого, понятие «церковного года» окончательно противопоставило друг другу festa chori³⁶⁵, тор­жествуемые в Церкви, ufesta fori³⁶⁶, почитаемые в народе.

Формы устройства жизни, которые все усложнялись (прежде все­го в сфере бурно развивавшейся торговли), требовали более точного учета времени. Когда на городских башнях установили часы, такое стало возможно. Распределение времени рынка перестало соответ­ствовать распределению времени в Церкви.

«Отныне и впредь для верующего торговца время его профес­сиональных торговых занятий стало другим по сравнению со време­нем его религиозной жизни. Человек эпохи Ренессанса XV-XVI вв. в конце концов стал полным хозяином своего времени. И именно в этот период, очевидно, и возникает понятие "церковного года"»³⁶⁷. Мир­ское коловращение и литургическая жизнь Церкви стали двумя разными сферами, и первая должна была выделить второй нишу во времени.

Тем самым понятие «церковного года», причем также и своим негативным смыслом³⁶⁸, выражает анабатическое измерение: человек — активен, он откликается на приглашение вступить в общение с Богом за литургией, когда в календаре для этого назначается срок, — так появились особые сроки в противоположность прочим жизненным периодам.

Наименование «церковный год» продолжает широко употреб­ляться; им пользуется и Карл Ранер (Karl Rahner)³⁶⁹.

Другие наименования таковы: Аппее chretienne³⁷⁰ или Christian Year³⁷¹, Année spirituelle³⁷² или Jahr des Heils³⁷³ (П. Парш [Р. Parsch]).

В официальных документах предпочитают употреблять термин «Ли­тургический год» (annus liturgicus, annee liturgique); так в SC 107, так у Геранжэ (Gueranger), переводчик работ которого на немецкий язык, впрочем, употребил выражение Kirchenjahr («церковный год»)³⁷⁴.

Термин Herrenjahr («год Господень») выражает преимуществен­но катабатическое измерение ежегодных периодов и праздников. Год Господень с ежегодным праздником Пасхи в качестве своей сердцеви­ны тем самым оказался аналогичен воскресному дню как «дню Гос­подню» (dies dominica³⁷⁵, κυριαιάχ³⁷⁶), этой еженедельной Пасхе.

Все праздники и праздничные периоды Года Господня, в соот­ветствии со множеством аспектов единой Христовой тайны, имеют свое литургическое бытие и искупительное присутствие в общине, когда она совершает богослужение.

Наряду со всеобщим римским (Генеральным) Календарем, обра­зующим фундамент Года Господня, в частных календарях поместных церквей «содержатся празднества, которые распространяются только на них и на орденские общины, но они по смыслу также согласованы со всеобщим годовым кругом. Естественно, поместные церкви и ор­денские общины должны иметь возможность особого почитания тех святых, почитанию которых они особенно привержены. Частные ка­лендари составляются соответствующими руководителями и затем ут­верждаются Апостольским Престолом»³⁷⁷.

6.1.4 Праздники, сопряженные с событиями, и праздники, выражающие идеи

С учетом единого искупительного присутствия Христа в разных праздниках Литургического года (вспоминающих о различных иску­пительных деяниях), разделить их на собственно событийные и идее-выражающие — особенно трудно.

Юнгманн (Jungmann) усматривает пра-импульс праздника в «том значительном событии, которое стало предметом воспомина­ния»³⁷⁸. Как правильно отмечает Юнгер (Junger) (ссылаясь при этом на определение праздника у Пипера [Pieper])³⁷⁹, воспоминаемое собы­тие ведет к включению религиозного аспекта, т. е. конечной реальнос­ти Божией, и тогда в свои права вступает культ.

На основе упомянутого пра-импульса и проводится классифи­кация традиционно отмечаемых праздников: непреходящие ценности необходимо периодически возобновлять в сознании; это могут быть ценности естественного порядка (например, праздник жатвы) или же культуры (например, государственный праздник), но всякий раз долж­на быть налицо ценность известного масштаба, ибо иначе праздник не сложится.

В качестве примера можно привести празднование дня осно­вания любого объединения, когда люди вспоминают о своих соб­ственных принципах. «Праздники церковного года подходят под это представление, и тем не менее церковные праздники — совершенно своеобразны»³⁸⁰.

Сущность церковного праздника составляет анамнесис. Анамне-сис — это не просто возобновление в индивидуальном сознании ког­да-то совершившегося искупительного события, ибо хотя празднова­ние — человеческое, присутствие вспоминаемого осуществляется Богодейственно. «Дело искупления актуализируется вновь и вновь и становится действенным: opus redemptionis exercetur³⁸¹, оно становится действенным в том виде, в каком мы пытаемся уловить прикровенный смысл тайны»³⁸².

Итак, всеобщая тема всех церковных праздников — едина, но она, тем не менее, членится. Сначала уникальный (вспоминаемый в праздник Пасхи) переход от смерти и нисхождения во ад к воскресе­нию делится на (так названное Августином³⁸³) тридневие (triduum) — crucifixi³⁸⁴ (Страстная пятница), sepulti³⁸⁵ (Святая суббота), suscinati³⁸⁶ (Пасхальное воскресенье); в дальнейшем к развертыванию общей те­мы подключаются Вознесение и Пятидесятница. Памятование о входе нашего Спасителя в сей мир, сконцентрированное вокруг Богоявле­ния и Рождества, вновь и вновь привносит частные аспекты смысла, но во все ту же всеобщую тему искупления. Подобное может быть ска­зано и применительно к памятям святых; в житии и кончине святых открывается всеобщее искупление, совершившееся во Христе.

Чем чаще, однако, целокупное искупительное деяние Христово развертывалось в различные праздники, тем более исчезало конкрет­ное событие, лежащее в основе праздника, тем более утрачивался и сам конкретный праздник. Народ стал проявлять равнодушие: цер­ковные праздники стал» festa chori, а mfestafori, все меньшее влияние оказывалось на ритуальную форму дневной Мессы или дневного по-следования Литургии Часов.

А что можно сказать об идеевыражающем празднике, в основе которого нет никакого исторического события?

Юнгманн рассматривает тезис Баумштарка (Baumstarck), соглас­но которому все без исключения великие христианские праздники, в которых воспоминаются конкретные события искупления, совершив­шиеся в истории, тем не менее призваны выражать великие религиоз­ные идеи. Против этой мысли выступил Ботте (Botte): «Пасха, Богояв­ление, Рождество Христово — это отнюдь не "fetes d'idees"³⁸⁷. На первом плане здесь не вечные истины, а факты из реальной истории искуп­ления». Юнгманн, однако, не видит противоречия между этими двумя подходами: «Великий праздник, действительно, отражает конкретное событие из истории искупления»; но по смыслу он направлен все-таки не на само событие, а на всеобщее искупление, которое обосновывает­ся и опосредуется. «Спасение и искупление — это абстрактные дея­ния, "идеи", благодаря которым успешно выражается предмет соот­ветствующего праздника. Отсюда можно сказать, что в этих древних праздниках³⁸⁸ главный интерес состоит в актуализации не историчес­ких подробностей, а их значения для искупления, для непреходящей тайны Христовой»³⁸⁹.

В совершающемся событии неизменная искупительная воля Триединого Бога «обретает плоть». Искупление «во время оно» про­явило себя в особых исторических событиях икономии (домострои­тельства) спасения; сейчас оно заново актуально проявляет себя в праздновании этих событий.

От подобных праздников следует отличать подлинные идеевы-ражающие праздники, в которых анамнетический элемент отсутству­ет. Таков, например, праздник Пресв. Троицы, ставший поздним про­дуктом догматической борьбы с арианством: «В этом случае перед нами действительно одна из "вечных истин", сохраняющих свое зна­чение независимо от какого-либо искупительного события»³⁹⁰.

С искупительными событиями теснее связаны торжество Пре­святых Тела и Крови Христовых, торжество Пресв. Сердца Иисусова или торжество Христа Царя, но также и здесь предметом праздника является не само событие (установление Евхаристии; Христово добро­вольное предание Себя на крест; исповедание Христа Царем перед Пилатом), а искупление в форме «идеи».

Переплетенность идеи и личности особенно видна в почитании святых, не сопряженном с местами их погребения, поскольку в таком случае почитаемый святой воспринимается не столько как личность, сколько как «программа», как образцовая идея христианской жизни. При этом идея может быть совсем отделена от личности, которая вы­ступает в качестве носителя идеи; Юнгманн приводит память св. Иоси­фа Плотника в качестве примера попытки Церкви придать христиан­скую окраску мирскому (социалистически окрашенному) празднику труда (1 мая)³⁹¹.

6.1.5 Определение даты праздника как экуменическая проблема

Христианский календарь соединяет в себе иудейско-вавилонский лунный календарь и солнечный год, который был принят у египтян и римлян. Неподвижные дни года исчисляются по римскому солнеч­ному году, «причем так называемые месяцы совершенно оторвались от фактического движения Луны {месяца) и служат лишь для искус­ственного подразделения солнечного года. Праздник же Пасхи, как и все зависимые от него даты, напротив, исчисляется исходя из еврей­ского лунно-солнечного года».

Счет лет восходит к «Юлианскому календарю», введенному в 46 г. до Р.Х. Юлием Цезарем. В силу своей точности этот календарь «представляет собой первую удачную попытку времяисчисления. Он настолько хорошо соответствовал астрономии, что мог без перемен функционировать во всем христианском мире вплоть до 1582 г.»³⁹².

Тем не менее погрешность Юлианского календаря составляла за год 11 минут и 14 секунд, вследствие чего за 128 лет он отставал на целые сутки, так что расхождение между календарным и астроно­мическим временем в XVI в. составило 10 дней; оба равноденствия («aequinoctia») — весеннее и осеннее — фактически наступали на 10 дней раньше, чем по календарю.

Папа Григорий XIII (1572-1585) в 1582 г. осуществил календар­ную реформу и постановил считать день 4-го октября сразу 15-м октя­бря. Дальнейшему устранению расхождения между астрономическим и календарным временем должно было послужить уточнение относи­тельно високосных годов: годы, завершавшие столетие, перестали счи­таться високосными, если только годовое число не делится на 4.

Введение «Григорианского календаря», вследствие имевшихся расколов между христианами, протекало с большими трудностями. Германские протестанты восприняли его лишь в 1700 г., англичане — в 1752 г. Православные и древне-восточные церкви продолжали дер­жаться Юлианского календаря.

Расхождение между Григорианским и Юлианским календаря­ми оставалось неизменным лишь до 1700 г.; реализация обновлен­ного Григорианского правила относительно високосных лет приве­ла к тому, что ныне расхождение между календарями возросло до 13 суток.

Оказалось затронутым и определение даты Пасхи, поскольку вычисление дат равноденствия перестало быть единым. Юлианский и Григорианский способы вычисления даты Пасхи различаются меж­ду собой, с одной стороны, тем, что весеннее равноденствие (21 марта) по старому стилю наступает на 13 дней позже, чем по новому. Вслед­ствие неточностей в исчислении месяцев, которые также были исправ­лены папой Григорием XIII, к дате Пасхи по старому стилю должны причисляться еще 4 дня.

«В установлении даты Пасхи православных верующих нередко раздражает то обстоятельство, что теперь Пасха может совпадать с днем еврейской Пасхи или даже предшествовать ему. Соответственно в православных календарях зачастую помечается дата еврейской Пас­хи, и в любом случае они обращают строжайшее внимание на то, что­бы их собственная Пасха совершалась позже. Если же по обычному исчислению православная Пасха все-таки совпадет с еврейской, то ее празднование отодвигается на неделю»³⁹³.

Светские правительства в православных странах в XX в. ввели у себя Григорианский календарь, поскольку он более точен, — напри­мер, в Советском Союзе его ввели в 1923 г., но Русская Православная Церковь не согласилась с этим и удержала Юлианский календарь, из-за чего гражданский и церковный календари намного разошлись меж­ду собой³⁹⁴.

По инициативе Вселенского патриарха Мелетия IV в Греции в 1924 г. был введен названный именем этого патриарха «Мелетиев смешанный календарь»; в согласии с ним все неподвижные даты исчисляются по Григорианскому календарю, а даты всех праздников, зависящих от даты Пасхи, — по Юлианскому. Несмотря на несооб­разности этого смешанного календаря, из-за чего в Греции возникли даже церковные расколы («старостильников», или «палеи-метрологитов»³⁹⁵), он все же широко распространился в православном мире³⁹⁶.

6.1.6 Праздники церковного года в византийском обряде

Конечно, и в византийском обряде из всего ряда событий Ли­тургического года выделяется пасхальный круг праздников, с пред­шествующим постом Четыредесятницы (Τεσσαρακοστή) и последу­ющим праздничным периодом в пятьдесят дней (Пятидесятница; Πεντηκοστή).

Смерть и воскресение Господа настолько повлияли на богосло­вие, духовность и литургию византийской Церкви³⁹⁷, что, наряду с от­дельным днем Воскресения Христова³⁹⁸, этими событиями определяется также и весь годовой круг. «За пределами периода Пятидесят­ницы, в византийском обряде (когда он окончательно сложился) каждый воскресный день в такой мере насыщен текстами о Воскре­сении Господа, что цикл из восьми недель точно соответствует подлин­ной Пятидесятнице, — от 1-го воскресенья до 8-го, согласно восьми церковным гласам, служатся восемь полных богослужебных последований Воскресения.

Литургическая книга, содержащая эти последования, называет­ся Октоихом (Όκτόηχος), и ее создание приписывается Иоанну Дамаскину»³⁹⁹.

Литургическая книга, которая содержит все тексты, изменя­ющиеся в зависимости от церковного гласа, по дням недели, следую­щим за воскресеньем, в том числе и из Часослова, называется Пара-клитиком (Παρακλητική), или Большим Октоихом.

Собственные тексты Литургического года содержатся в 12-ти томах «месячных миней»; праздники разделяются по приоритету на несколько разрядов, в чем между славянской и греческой традициями имеются различия.

Церковный год начинается 1-го сентября и заканчивается 31-го августа.

К праздникам 1-го разряда относятся «двунадесятые» (т. е. их числом двенадцать) праздники, которые, если дата праздника выпа­дет на воскресенье, вытесняют последование Воскресения, предписан­ное Октоихом. Наряду с Пасхой и Троицей, которые всегда прихо­дятся на воскресный день, «двунадесятыми» еще являются: Рождество Богородицы (8-го сентября), Крестовоздвижение (14-го сентября), Введение Богородицы во Храм (21-го ноября). Рождество Христово (25 декабря). Богоявление (6-го января), Сретение (2-го февраля). Бла­говещение (25-го марта), день апостолов Петра и Павла (29-го июня), Преображение Господне (6 августа) и Успение Богородицы (15-го августа).

Сопровождающие праздники (называются соборами, σύναξις) отмечаются на следующий день после основного праздника и посвя­щаются тому лицу, которое в празднуемом событии сыграло особую роль (свв. Иоаким и Анна [9-го сентября]. Богородица [26-го декабря], св. Иоанн Креститель [7-го января], свв. Симеон и Анна [3-го февраля], архангел Гавриил [26-го марта]); сюда же относится собор всех 12-ти апостолов (30-го июня).

Праздники 2-го разряда, их всего примерно 70, если вы­падут на воскресный день, не вытесняют последований Воскресения, но их службы соединяются с ними.

Воскресное последование ни в коем случае не вытесняется также праздниками 3 5-го разрядов (это все памяти святых), причем клас­сификация различается в зависимости от количества собственных текстов праздника в общем последований Литургии и Часов⁴⁰⁰.

6.1.7 Праздники годового цикла в церквах Реформации

Годовые праздники Реформации, естественно, продолжают западную традицию, как она сложилась к эпохе реформ. Католичес­кое наследие в различных деноминациях предсгавлено в большей или меньшей степени, но девотивные⁴⁰¹ (или идеевыражающие) праздники Средних веков не были восприняты, так же, как и те, что возникли позже.

Для Лютера и других реформаторов Церкви праздничные пери­оды и дни имели исключительно воспитательное значение: «мы могли бы спастись и без праздников Пасхи и Пятидесятницы, без воскрес­ного дня или пятницы, и мы, как учит ап. Павел, не можем быть осуж­дены из-за Пасхи, Троицы, воскресенья, пятницы»⁴⁰².

Все праздники, для которых не нашлось библейской основы, бы­ли выведены из обихода. С другой стороны, были сохранены праздни­ки, связанные со Христом, даже если при этом речь шла о (по тогдаш­ним представлениям) таких Марийных праздниках, как Сретение⁴⁰³ («Сретение Марии») и Благовещение⁴⁰⁴ («Благовещение Марии»).

Согласно Визитационному регламенту, который был составлен Лютером и Меланхтоном в 1528 г., в список праздников входят, «на­ряду с воскресными днями, Христовы праздники: Рождество, Обреза­ние, Крещение, Пасха, Вознесение, Троица; кроме тою, дни памяти Иоанна Крестителя, архангела Михаила, апостолов и Марии Магда­лины, если только последние уже не вышли из употребления»⁴⁰⁵ / ⁴⁰⁶.

Приведенный список праздников стал определяющим не только для лютеранских церквей XVI в.; он повлиял также на англиканский Общий молитвенник (Соттоп Prayer Book) 1549 г.. где дополнительно имеется еще День невинно убиенных младенцев и День всех святых.

На практику Реформации в Швейцарии, как считает Шульц (Schulz), повлияла практика Римских «молитв четырех времен года» (Quatember), поскольку совершение причащения предусмалривается по одному разу для каждого из четырех времен года⁴⁰⁷.

Большая сохранность традиционного католического церковно­го года в церквах лютеранской традиции связана также с тем, что «Лютер, поначалу выступавший за непрерывную библейскую пропо­ведь, потом все же решился положить в основу проповеди библейские перикопы, сложившиеся по традиции. Поскольку за Мессой Еванге­лие прочитывалось и истолковывалось на родном языке паствы, еван­гельская перикопа получила особый вес как превалирующий матери­ал воскресного и праздничного дня»⁴⁰⁸.

Санкторал⁴⁰⁹ (Sanctorale) реформаторов имеет целью сделать бо­лее наглядным, на примере мучеников и святых, Евангелие, по кото­рому следует жить. В то же время собственно литургическое служение довольно рано сместилось в частную, педагогическую и историческую сферы, так что евангелически «очищенные» жития святых и мучени­ков (в том числе и жития «запечатлевших свое свидетельство кровью» эпохи Реформации) отошли в разряд назидательной литературы, а форма богослужения потеряла всякую связь с ними. Лишь в Англи­канской Церкви сохранился литургический Санкторал. И лишь в XIX в. был разработан евангелический календарь с памятями святых для области распространения немецкого языка⁴¹⁰. Так, в Прусской Агенде⁴¹¹ 1822 г. говорится о возврате к чистой традиции реформато­ров XVI в.; но все же были прибавлены и другие праздники. Таковы: праздник Реформации (31-го октября); «Воскресенье вечности» — день, введенный прусским королем в 1816 г. в воскресенье перед 1-м Адвентом для поминовения усопших; покаянный и молитвенный день в среду перед Воскресеньем вечности, введенный в Германии также лишь в XIX в.

Литература

S. Ben-Chorin: Die Feste des jüdischen Jahres. In: ThPQ 125 (1977) 158-164.

R. Berger: Ostern und Weihnachten. Zum Grundgefüge des Kirchenjahres. In: ALw

8(1963)1-20.

R. Berger: Jahr der Kirche — Jahr des Herrn. In: Gottesdienst 10(1976) 164f. K. F. Ginzel: Handbuch der Chronologie. 2 Bde. Leipzig 1906/1914, [допечатка]

Leipzig 1958. Ph. Harnoncourt: Der Kalender. Gottesdienst der Kirche 6, 1: Feiern im Rhythmus

der Zeit Uli Regensburg 1994, 9-63. J. A. Jungmann: Das kirchliche Fest nach Idee und Grenze. In: Th. Filthaut /

J. A. Jungmann (Hgg.): Verkündigung und Glaube (FS F. X. Arnold). Freiburg i.

Br. 1958, 164-184. G. Kunze: Die gottesdienstliche Zeit: K. F. Müller / W. Blankenburg: Leiturgia.

Handbuch des evangelischen Gottesdienstes I, Kassel 1954, 437-534. P. Plank: Zeitrechnung und Festdatierung als ökumenisches Problem: HOK II,

Düsseldorf 1989, 182-191. F. Schulz: Die Ordnung der liturgischen Zeit in den Kirchen der Reformation. In:

LJ 32 (1982) 1-24. H. J. Schulz: Liturgie, Tagzeiten und Kirchenjahr des byzantinischen Ritus: HOK

II, Düsseldorf 1989, 30-100.

|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|