|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|

5.5

ПАРАЛИТУРГИЧЕСКИЕ БОГОСЛУЖЕНИЯ ХРИСТИАНСКОГО НАРОДА²⁹⁹

5.5.1 Богослужения Слова помимо Литургии Часов

По мнению Гвардини (Guardini), объективному молению церков­ной Литургии противостоят народно-субъективные практики на­родного благочестия. Согласно Казелю (Casef), Литургия, начиная с XVI в., выродилась в «подобие государственного мероприятия», и по­этому внутренняя набожность стала искать себе другие формы для выражения благоговения. Сейчас, однако, когда Литургия пробудилась к новой жизни, литургический и приватно-внутренний вид молитвы должны, по его мнению, сблизиться и в конце концов настолько слить­ся, что между ними не останется различий.

В дальнейшем Гвардини занял промежуточную позицию, со­гласно которой народное духовное упражнение (Andacht) занимает срединное место между объективным и субъективным молениями³⁰⁰.

Это противопоставление им «объективных» и «субъективных» молений коренится в разрыве между Литургией Часов, ставшей делом клерикального сословия (без участия общины), и желанием народа со-участвовать «и вообще приобщиться к Литургии, к пению секвен­ций, песен, антифонов и молитв». Сначала такое происходило по за­вершении «объективной» Литургии Церкви, а в дальнейшем парали-тургические богослужения заняли место Литургии Часов³⁰¹.

Шницлер (Schnitzlet·), однако, с полным правом говорит, что «па-ралитургическое богослужение народа (Andacht) все-таки проистека­ет из Литургии Часов, понимаемой расширительно; к тому же при­мечательно, что многочисленные формы народного собрания также производны от Бревиария»³⁰². К таким элементам, если отвлечься от некоторых вариаций, относятся: обряд приглашения (invitatorium), гимн (песнь), стих, молитва-орация и, наконец, «Отче наш» и «Радуй­ся, Мария» («Ave-Maria»³⁰³)³⁰⁴.

Приняв во внимание историческое развитие книг, содержащих молитвы на немецком языке, Шницлер полагает, что «широко рас­пространенный тип паралитургических богослужений весьма зави­сит от структуры Часа из совокупности Малых Часов дня, которые в свою очередь тесно примыкают к коммеморациям, к собственным обетным последованиям Великого Часослова, принятым в Средние века. Участие в молитве по Розарию³⁰⁵, возможно, заместило собой вычитывание Псалтыри... Сущностной чертой паралитургических богослужений является то, что это — народная молитва; это как бы народный Час в честь святого или ради прославления праздника. Со­ответственно такие богослужения — это не что иное, как попытка приблизить к народу богатства Литургии Часов, и не что иное, как попытка — может быть, образная и во всяком случае истинно народ­ная — служения "народной Вечерни"»³⁰⁶.

Молитва с Salve Regina³⁰⁷ и богослужение с благословением от­четливо напоминают Литургию Часов.

Первое последование восходит к обычаю, отмеченному начиная с XIII в.: «по завершении Вечерни поется Salve Regina («Радуйся, Царица») со стихом и с заключительной орацией» и для этого совер­шается переход к алтарю Девы Марии. Так в дальнейшем молитва с Salve стала самостоятельным последованием.

Богослужение с благословением Свв. Дарами возникло из «при­нятого на (четверговой) Мессе поклонения Свв. Дарам³⁰⁸, причем обряд (с благословением Телом Христовым) в конце Средних веков перемес­тился в последование Вечерни или распространился на нее. В XVI в. эту форму народного благочестия в определенные дни года стали со­четать с богослужением, когда поется Salve Regina»³⁰⁹.

Литургия Часов не является, однако, единственным источником практик народною благочестия; они возникли также под влияни­ем духовной литературы. Духовная литература вызвала к жизни, наряду с «богослужебным типом» благочестия, еще и «медитативный тип». Поскольку этот тип службы имеет отчетливую катехетическую ориентацию, его всячески развивали в период Контр-Реформации³¹⁰. К молитвам были прибавлены наставления, да и сами молитвы пре­вратились в наставления, произносимые в форме молитвы. Этот «ме­дитативный тип» (наставление в Христовом учении и общинное размышление и моление над текстами из благочестивых книг) был особенно принят в период Контр-реформации и в эпоху Просвеще­ния; он завершался преподанием евхаристического благословения³¹¹.

Связь с Литургией Часов заметна и здесь, поскольку утреннее богослужение по соборному последованию некогда также имело чте­ния и проповедь и обнаруживало сильный крен в сторону благовестия Слова. В средневековых богослужениях с проповедью эта керигмати-ческая традиция была продолжена. Она обрела себе новые формы выражения в проповедях, говорившихся Великим Постом; в наставле­ниях о Христе эпохи Контр-Реформации; в богослужениях с проповедью народных миссий и во многочисленных богослужениях Слова настоящего времени³¹².

«Как история, так и текущая ситуация показывают, что в облас­ти внесакраментальных богослужений весьма желательно большое раз­нообразие и свобода, к которым и следует стремиться. Жизнь чело­века и церковная жизнь должны себе найти здесь подобающее поле для выражения всех своих запросов и нужд, причем сверх того, что бы­вает возможно в совершении богослужений таинств». Майер (Meyer), которому принадлежит приведенное заявление, сознает опасность, что Месса зачастую остается единственным литургическим богослужени­ем. Между тем «при служении одной и той же Литургии, к тому же непродолжительной, покаяние, примирение, благодарение, хвала, про­шение, поклонение, самоотдача не могут живо осуществляться иначе, как при условии, что они совершаются, практикуются и углубляются еще в какое-то иное время, причем обстоятельнее и выразительнее»³¹³.

5.5.2 Примеры совершения паралитургических богослужений А. Внелитургическое почитание Се. Евхаристии

Внелитургическое почитание Свв. Даров находится в тесной свя­зи с евхаристическим благочестием периода развитого Средневековья и с праздником Тела Христова³¹⁴. В этот день, после крестного хода, Свв. Дары не возвращали прямо к месту их хранения, а на время Мес­сы поставляли на алтарь. Потом образовался обычай уже с утра, пе­ред началом богослужения в хоре, поставлять их на алтарь, от кото­рого отправлялась процессия; в конце концов, выставление Свв. Даров стало совершаться в самый день праздника и в его октаву на протя­жении всего богослужения в хоре³¹⁵.

Наряду с этим, «возник самостоятельный вид этого выставления в вотивных мессах de corpore Christi («тела Христова»), служившихся в четверг, и они в позднее Средневековье в Германии и Австрии стали самыми любимыми практиками народного благочестия»³¹⁶.

Тем не менее сохранялась связь выставления Свв. Даров (и со­пряженного с ним послеполуденного богослужения) с Литургией Ча­сов: выставление совершалось во время именно Литургии Часов, так что дароносицу (монстранцию) помещали на алтарь без исполнения при этом литургических песнопений. Выставленная во время Литур­гии Часов на алтаре монстранция отвечала страстному желанию на­рода видеть Гостию (Евхаристический Хлеб). Богослужение поклоне­ния Свв. Дарам представляет собой более торжественный акт их перенесения на алтарь, и в завершение Часов соответственно стали исполнять евхаристические песнопения, антифоны и респонсории³¹⁷.

Подобное поклонение стало совершаться в дальнейшем и вне праздника Тела Христова, но оно опять-таки было связано с богослу­жениями периодов дня.

В местах, где не было молитвы в хоре, эти практики благочестия совершались в то время, когда служатся Вечерня и Повечерие. «На­чиная с первой половины XIII в., в церквах и часовнях стали совер­шать молитвенное пение в честь Распятого и Его Матери и литании. Особо часто пели Salve Regina в конце Вечерни и, если не было молит­вы в хоре, вечером — "незадолго до того времени, когда обычно за­пирали городские ворота". Соответственно эти виды молитвы в Гер­мании, а позже и в Англии стали просто называть Salve Regina, тогда как в Италии их называли "laudi"»³¹⁸.

Правда, Брове (Browe) отвергает мнение, по которому из этих богослужений с пением Salve Regina затем возникла практика покло­нения Свв. Дарам. По его мнению, почитание Евхаристии восходит к Мессам с выставлением Свв. Даров и к обрядам дня Тела Христова. Братства Тела Христова нередко брали на себя инициативу и вводили почитание Свв. Даров, тогда как рубрики праздника Тела Христова стали основой для паралитургической формы³¹⁹.

Тем не менее можно говорить о связи между практикой покло­нения Свв. Дарам и Литургией Часов: уже само по себе выставление Свв. Даров во время Литургии Часов в день Тела Христова и в октаве праздника представляло собой для приходской общины желанную форму участия в событии. Пусть община и не участвовала в самом совершении Литургии Часов, но зато исполнялось ее желание лице­зреть евхаристического Христа.

Установление, что почитание Евхаристии должно совершаться во второй половине дня, представляет собой в известном смысле про­должение менталитета Вечерни, совершаемой только клиром; однако, хотя это богослужение и осталось по-прежнему без Литургии Часов, отчужденной от общины, зато оно теперь сконцентрировалось на ев­харистической теме.

Сейчас с отчуждением покончено, сейчас Литургия Часов снова стала служением приходской общины, и соответственно ныне возмож­но восстановить некогда существовавшую связь между выставлением Свв. Даров и Литургией Часов. Хотя в «Общем введении в Литургию Часов» ничего не сказано о совершении Часов перед выставленными Свв. Дарами, все же в наставлении о ритуале «Преподание причастия и почитание Евхаристии вне Мессы» (под пунктом 96) говорится сле­дующее: «Если Свв. Дары остаются на алтаре на протяжении долгого времени, то Литургия Часов может совершаться перед ними, прежде всего хотя бы главные Часы. В Литургии Часов похваление и благо­дарение, уже вознесенные Богу за Мессой, находят свое продолжение на протяжении всего дня».

Так и инструкция «Eucharisticum mysterium» от 25.5.1967³²⁰ пред­писывает даже кратковременные выставления Свв. Даров устраивать таким образом, «чтобы перед благословением Святейшим Телом Христовым в случае необходимости оставалось соразмерное время для чтения слова Божия, пения, молитв и периодов тихой молитвы». «Соответственно Вечерня могла бы стать одной из возможных форм, наряду с другими подходящими периодами дня, для чтения слова Бо­жия, пения, молитв и тихой молитвы. Здесь поклонение Свв. Дарам стало бы самостоятельным и первоплановым делом, так что Литургия Часов обеспечила бы возможную форму»³²¹.

Можно, конечно, при этом спросить себя, не потерпят ли ущер­ба, будучи слиты воедино, самостоятельность и самоценность как Ли­тургии Часов, назначенной освящать время, так и евхаристического поклонения, направленного на принятие Евхаристии.

Б. Богослужение Крестного пути³²²

Богослужение Крестного пути обязано своим происхождением сооружению в храмах стаций («стояний»)³²³ Крестного пути. Эти по­следние в свою очередь восходят к придорожным крестам, сменившим германские камни в память о мертвых (стоявшие на перекрестках до­рог), а также к покаянным крестам и к крестам, которые при перенесе­нии мощей устанавливали в тех местах, где процессия делала останов­ку. Еще важнее были имитации Иерусалимских святых мест (в том числе и Св. Гроба), которые крестоносцы и паломники сооружали у себя на родине.

Изображения страстей Христовых издавна известны: страда­ющий Христос в терновом венце; Голгофа — стоящее на возвышении Распятие с предстоящими Девой Марией, Марией Магдалиной и Иоанном Богословом; Пиета³²⁴ (Pieta) — Мария на коленях держит умершего Христа (изображение называется также «образом Вечерни», поскольку событие совершилось в «hora vespertina», в вечерний час).

Изображения теперь расположили по порядку: от начала (напри­мер, изобразив городские ворота, символизировавшие Иерусалим) и до конца (например, изобразив Голгофу). Так в основном сложился план Крестного пути. По нему можно было пройти с благочестивой медитацией, и францисканец Николай Ванкель (Nikolaus Wankel) в 1517 г. назвал его «духовной дорогой».

Большое влияние оказала также книга о Крестном пути гол­ландца С. А. Крюиса (С. А. Cruys = Adrichomius). Испанец А. Даза (А. Daza), генерал Ордена францисканцев, в 1626 г. выпустил книгу «Духовных упражнений» («Exercitia Spiritualia»), содержавшую на­ставление, как проводить богослужение Крестного пути; в книге были окончательно описаны все «стояния».

В 1750 г. состоялось освящение Крестного пути в римском Ко­лизее, и оттуда остановки распространились по всему миру. И поныне Крестный путь во время Великого Поста играет немаловажную роль. Правда, следует избегать того, что случалось в средневековом благо­честии страстей Христовых, а именно: страсти Христовы недопустимо отделять от Пасхального благовестия. Вот почему было бы желатель­но — в том числе и в период Четыредесятницы — ввести, в качестве последней, остановку «Пустого гроба», чтобы перспектива Пасхаль­ного события была всем очевидна³²⁵.

В. Богослужения Слова и иные паралитургические формы, посвя­щенные Деве Марии

а) Майские богослужения. Желая противодействовать отголос­кам языческих культовых форм (культов плодородия), приходившихся на май как на месяц пробуждающейся жизни в природе, средневеко­вая Церковь предписала посвятить май благочестию страстей Хрис­товых. Этому не помешало, что на май всегда — по крайней мере, на часть месяца — приходится Пасхальный период.

Наряду со страстным благочестием, развились и формы благочес­тия, обращенные к Деве Марии, и они также сконцентрировались в мае.

Настоящее Майское богослужение — это плод итальянского ба­рокко. Итальянские иезуиты опубликовали книги, содержащие руко­водства по совершению Майских молитв в кругу семьи³²⁶.

Вместе с тем Майское последование стало совершаться как об­щественное богослужение; оно состояло из размышлений, молитв, лаоретанской литании, а под конец преподавалось благословение Свв. Дарами.

Из Италии Майское богослужение распространилось во Фрак­цию, и именно французские монахини организовали в 1841 г. в Мюн­хене «классическое» Майское богослужение, первое на территории Германии.

Немаловажным импульсом, способствовавшим распростра­нению Майского богослужения, стало Догматическое определение от 1854 г. о Непорочном зачатии Девы Марии³²⁷. По Кюпперсу (Küppers), причиной быстрого распространения Майского богослужения стала политическая Реставрация³²⁸. Во времена повсеместных смут и опасностей Майское богослужение — как и вообще все Майское благо­честие — всегда достигало пика своей популярности³²⁹.

Именно в таком смысле высказался Папа Павел VI в своей эн­циклике «Mense maio» от 29 апреля 1965 г. В ней он назвал «драгоцен­ным обычаем Наших Предшественников именно в этом месяце мае призывать народ христианский к общественной молитве, особенно когда того требуют трудные обстоятельства Церкви или угрожающая ситуация в мире»³³⁰.

Для Майского богослужения также имеет значение выдвинутое на II Ватиканском соборе требование подобающего учета литургичес­кого времени, согласованного со служением Св. Литургии, из которой упражнение одновременно и проистекает и к которой оно должно подводить народ (ср. SC 13). Если сказать конкретно: также и в Май­ском богослужении Тайна Христова должна быть на переднем плане, ибо Дева Мария сопряжена с ней «неразрывными узами». «Взирая на Нее, Церковь любуется возвышеннейшим плодом Искупления и пре­возносит его, словно в чистейшем образе радостно созерцая то, чем она желает быть и надеется стать во всей своей полноте» (SC 103). Здесь, по мнению Кюпперса, и задан II Ватиканским собором «канон нынешнего почитания Девы Марии»³³¹.

б) Молитва по Розарию и богослужение Розария /«Ангел Госпо­день». Как на Западе, так и на Востоке известны последования, в кото­рых постоянно повторяется всего одна молитва или одна молитвен­ная формула. И при этом число повторений 50 или 150 — уже в ирландском монашестве играло роль, будучи имитацией библейской Псалтыри: нанизывание трех «полусотниц» (соединенных друг с дру­гом молитв «Отче наш» и «Радуйся Мария» («Ave-Maria») возлагалось на неграмотных как покаянное действие взамен молитвенного чтения Псалтыри.

Но и независимо от того соотнесенность числа 150 с библейской Псалтырью отражает в народном благочестии Литургию Часов, дав­но уже ставшую делом исключительно клириков, — а в ней молитва по Псалтыри занимает значительное место. Согласно Шницлеру, по этой причине родство молитвы Розария с Литургией Часов лежит на поверхности: «Оно (родство) кроется не столько в соотнесенности с оформленностью Молитвенного правила в канонических Часах, сколько в соотнесенности с Псалтырью, а она, в свою очередь, была основным материалом для текстов Часов»³³².

Прочими предшествующими формами молитвы Розария были средневековые повторяемые молитвы, строящиеся на воспоминании жизни и страданий Иисуса Христа и связанные, особенно у цистер­цианцев, с повторением Ave-Maria («Радуйся Мария»). Так, около 1300 г. сестры Ордена цистерцианцев обители св. Фомы под Триром сопряга­ли 100-кратное произнесение Ave со 100-кратным повторением тайн веры³³³.

В дальнейшее распространение молитвы Розария, наряду с кар­тезианцами и бенедиктинцами, внесли свой вклад прежде всего до­миниканцы. Марианская Псалтырь Алана из Рупе (Alanus von Rupe ОР, t 1457) состоит из 15-ти повторений «Отче наш», 150-ти Ave со 150-ью тайнами жизни Иисуса Христа от Благовещения до Второго пришествия.

Когда же были основаны братства ревнителей Розария, эта мо­нашеская молитвенно-духовная практика стала подлинной народной молитвой, и ее глубокая укорененность в народе вполне выдержала атаки Реформации. Соответственно поддержка организаций марий-ного благочестия (в форме Марийных конгрегации и других братств) смогла превратить и молитву Розария в средство католической Ре­формы. Хотя здесь многое протекало не всегда осознанно, все же Фукс усматривает во (все еще встречающемся) обычае сочетать служение вечерних Месс с молением по Розарию определенную связь с Вечерней³³⁴.

Как средство Марийных размышлений о Христе Папа Павел VI в Апостольском послании «Marialis Cultus» от 2.2.1974 выделяет также и молитву Розария³³⁵. Выбор октября как Месяца Розария имеет исто­рическим основанием победу христианского флота над турецким 7-го октября 1571 г. под Лепанто, — эта победа была приписана молитве Розария. Когда Папа Пий V в годовщину битвы установил праздник «Beatae Mariae Virginis de victoria»³³⁶, он мог опереться на давнюю и прочную традицию молитвы Розария.

Параллельную молитве Розария форму образует троекратная на дню молитва «Angelus»³³⁷ («Ангел Господень»), читаемая во время «Ан­гельского звона» в церковный колокол утром, в полдень и вечером. «Поскольку эта молитва регулярно произносится утром, в обед и ве­чером, она приближается к Литургии Часов и, подобно ей, вносит свой вклад в освящение времени. Розарий можно сравнить с медита­тивным Часом чтений, а Angelus можно уподобить искусно установ­ленным молитвенным Часам»³³⁸.

Троекратная молитва Ave, прерываемая двумя цитатами из Свщ. Писания (Лк 1:38 и Ин 1:14), впервые встречается в Катехизисе, выпущенном в Венеции в 1560 г. «После того, как эта форма была санкционирована Папой Пием V во вновь изданном Officium Parvum BMV, ее повсеместное распространение было обеспечено»³³⁹.

Литература

Р. Browe: Die Verehrung der Eucharistie im Mittelalter. München 1933, допечатка:

Sinzigl990. F. Courth: Marianische Gebetsformen. In: W. Beinert / H. Petri (Hgg.): Handbuch

der Marienkunde. Regensburg 1984, 363^103. J. A. Jungmann: Die Sonntagsandacht — ihr Ursprung und ihre Elemente. In:

Lebendige Seelsorge 4 (1953) 54-60. B. Kleinheyer: Maria in der Liturgie. In: W. Beinert / H. Petri (Hgg.): Handbuch

der Marienkunde. Regensburg 1984, 404^139.

К. Küppers: Marienfrömmigkeit zwischen Barock und Industriezeitalter. St. Ottilien

1987(MThSt27). H. B. Meyer: Andachten und Wortgottesdienste. Zwei Grundtypen nichtsakramentaler

Liturgie? In: LJ 24 (1974) 157-175. B. Neunheuser: Stundengebet und Volksfrömmigkeit. In: M. Klöckener/ H. Rennings

(Hgg.): Lebendiges Stundengebet. Vertiefung und Hilfe (FS Brinkhoff). Freiburg-

Basel-Wien 1989, 181-196. Th. Schnitzler: Meßopferfeier und Nachmittagsandacht. In: F. X. Arnold / B. Fischer

(Hgg.): Die Messe in der Glaubensverkündigung. Freiburg i. Br. 2. Aufl. 1953,

353-363. Th. Schnitzler: Stundengebet und Volksandacht. In: J. A. Jungmann (Hg.): Brevierstudien. Referate aus der Studientagung von Assisi 14.-17. September 1956. Trier 1958, 71-84.

|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|