|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|

Девство и девственность

Моногамный и нерасторжимый брак решает проблему сожительства личностей разного пола справедливым образом по отношению к Творцу. В рамках брака справедливость по отношению к Творцу требует справедливого соединения плодовитости с отцовством и материнством, ибо без этого мужчина и женщина не соблюдают ни порядок природы, ни личностный порядок, который требует, чтобы их взаимоотношения основывались на истинной любви. Таким образом, справедливость по отношению к Создателю реализуется посредством того, что разумные существа признают наивысшее право Создателя в сфере природы и в сфере личности и приноравливают к нему свое поведение. Однако же само понятие «справедливость» открывает и дальнейшие перспективы. Быть справедливым означает отдать другой личности то, что ей причитается. Бог есть Творец, то есть непрестанный источник существования каждого сотворенного им бытия. Существование же определяет все, чем данное бытие является, и что заключает в себе. Все особенности, свойства данного бытия, являются тем, чем являются, имеют ту ценность, какую имеют, благодаря тому, что это бытие существует, а они существуют в нем. Ввиду этого, права Создателя в создании простираются очень далеко: создание полностью есть собственность Создателя, поскольку и то, что оно само в себе «создало», опирается на факт существования - не существуй оно, собственное творчество создания было бы невозможно. Когда человек рассуждает обо всем этом, исходя из справедливости по отношению к Создателю, рождается следующий вывод: если я хочу быть абсолютно справедливым по отношению к Богу-Создателю, то я должен обратить к нему все, что есть во мне, все мое бытие, потому что на все это Он имеет первое право. Справедливость требует возмещения; оно реализуется, когда отдают то, что принадлежит usque ad aequalitatem.

Однако, абсолютное возмещение возможно только там, где налицо принципиальное равенство сторон, равенство личностей. И с этой точки зрения полная реализация человеком справедливости по отношению к Создателю - невозможна. Создание никогда не сможет возместить свой долг Создателю, поскольку оно не равно Ему. Не сумеет предстать перед ним как равноценный «партнер» или «контрагент»⁸⁰.

Отношение к Богу, религия, опирающаяся только на справедливость, по самой своей предпосылке не может быть полной и совершенной, коль скоро реализация справедливости в соотношении человек - Бог в принципе невозможна. Христос дал иное решение. Нельзя отношение к Богу основывать исключительно на справедливости, человек не может отдать Ему все в себе таким образом, чтобы предстать перед Богом как «партнер» или «контрагент», который заплатил всю задолженность, но он может отдать себя, отказавшись от той позиции, какую дает в рамках чистой справедливости ощущение «я отдал все», «я ничего не должен». Самоотдача вырастает из другого корня, не из чистой справедливости, но из любви. Христос учил человечество религии, основанной на любви, которая упрощает путь от личности к личности, от человека к Богу (не обходя при этом проблему уплаты долга). Вместе с тем, любовь ставит отношение человека к Богу выше, нежели одна только справедливость, ибо эта последняя совсем не направлена к единению личностей, тогда как любовь стремится именно к этому⁸¹.

На фоне так понятого отношения человека к Богу большое значение приобретает идея девства. Понятие девства ассоциируется с понятием девственности. «Девственный» означает «нетронутый» («девственный лес», например). Особый смысл вкладывается в это понятие, когда речь идет о человеке, о женщине или мужчине. «Девственный» - значит человек никем не тронутый, сексуально неприкасаемый. Девственность находит свое выражение даже в физиологическом устройстве женщины. Супружеское сожительство лишает женщину плотской девственности; отдаваясь мужу, она перестает быть «девственницей». Поскольку супружеские сношения реализуются между личностями, проблема девственности имеет более глубокое значение, не только физиологическое. Личность как таковая не передаваема (alteri incommunicabilis) она сама себе хозяйка, принадлежит себе, а кроме того только Создателю, поскольку является созданием. Плотская девственность есть внешнее тому выражение. Когда личность отдает себя другой личности, когда женщина отдает себя мужчине в супружеском сожительстве, эта самоотдача должна в полной мере обладать ценностью жертвенной любви. В результате женщина перестает быть девственницей. Поскольку самоотдача взаимна, то и мужчина перестает быть девственником. Иное дело, что только женщина обычно переживает это как «самоотдачу», мужчина же скорей как «обладание». Так или иначе, брак основывается на взаимной жертвенной любви; без нее плотская самоотдача женщины и мужчины не имела бы полного покрытия в личностях.

В рамках отношения человека к Богу, понятого как отношение любви, может и даже должна развиться позиция отдачи себя Богу. Она понятна особенно в том случае, когда религиозный человек сознает, что Бог чудесным божественным образом отдает ему себя (тайна веры, на которую человечеству открыло глаза откровение Христа). Здесь вырисовывается возможность взаимной жертвенной любви: душа человеческая, являясь возлюбленной Бога, сама отдается исключительно ему. Это исключительная и полная самоотдача Богу есть результат духовного процесса, который происходит в личности под влиянием благодати. Такая самоотдача и составляет суть девства; девство - это жертвенная любовь, обращенная к самому Богу. Оно находится в тесной связи с девственностью человеческой личности, женщины или мужчины, поскольку слово это обозначает состояние, исключающее половое сожительство, брак. Ибо личность, идущая на то, чтобы полностью отдать себя Богу, одновременно решается сохранить девственность. Девственность личности означает, что она сама себе хозяйка, не принадлежит никому, кроме Бога-Создателя. Девство еще больше акцентирует принадлежность Богу: то, что было состоянием природы, становится объектом воли, объектом сознательного выбора и решения.

Девство тесно связано с девственностью. Когда Богу особым образом отдается личность, живущая в браке, либо когда-либо в нем жившая, а позже овдовевшая, мы не называем это девством, хотя и в этом случае отдача Богу может быть актом жертвенной любви, подобным тому, какой лежит в основе девства. Не следует, однако, думать, что суть девства ограничивается девственностью, либо состоянием безбрачия. Девственность есть с одной стороны предрасположение к девству, а с другой - ее следствие. Можно до конца жизни пребывать в состоянии девственности, так и не обратив ее в девство. С другой стороны, человек, выбравший девство, пребывает в этом состоянии столь долго, сколь долго сохраняет девственность.

И само понятие безбрачия, или целибат (латинское coelebs - неженатый), - не тождественно девству. Целибат это только воздержание от брака, которое может диктоваться разными взглядами или мотивами. Так, воздерживаются от брака личности, намеревающиеся отдаться научной или другой творческой работе, общественной деятельности и так далее. Воздерживаются от него и люди больные, неспособные к браку. Кроме того, существует много людей, оказавшихся вне брака не по своей воле. Особое явление - священнический целибат в католической церкви. Он находится как бы на границе безбрачия, продиктованного мотивами общественной деятельности (священник - пастырь, он должен жить и работать для множества людей, для их общности, например, прихода) и девства, проистекающего из жертвенной любви к Богу. Священнический целибат, призванный служить делу царства Божьего на земле, предполагает сохранение девства, хотя священниками могут стать люди, прежде состоявшие в браке.

Вообще существует проблема более позднего развития духовной позиции воли: полная и исключительная самоотдача Богу, которая являет собой внутреннюю суть девства. Более поздней потому, что приходит она, когда данная личность уже не обладает девственностью в плотском смысле. Часто случается, что позиция эта возникает как результат внутренних поисков в разных жизненных обстоятельствах: кто-то пытается решить проблему своего жизненного призвания в браке, но, потерпев неудачу, отказывается. Сам по себе отказ от брака, однако, имеет однозначно негативное значение. Человеку свойственна потребность жертвенной любви, потребность самоотдачи другой личности. Чисто негативный факт: такую личность найти не удалось, может быть понят как своего рода указание - ведь существует возможность самоотдачи самому Богу. Тут обнаруживается трудность психологического характера: можно ли отдать Богу то, чего «не удалось» отдать человеку? Психологического потому, что брак, а в особенности девство, связанное с жертвенной любовью, должны быть, по убеждению большинства людей, плодом «первой любви», то есть первого выбора. Чтобы принять возможность «повторного девства» надо помнить, что жизнь человеческая может и должна быть поиском пути к Богу, пути все более правильного и все более близкого.

По учению Христа и Церкви девство и является таким именно путем. Выбирая девство, человек выбирает самого Бога, однако, это не значит, что выбирая брак, он выбирает не Бога, а только человека. Брак, а также связанная с ним жертвенная любовь человека, самоотдача другой человеческой личности, разрешает проблему только в масштабах временной земной жизни. Ведь само единение личности с личностью реализуется в этом случае телесно и сексуально согласно плотской природе человека, а также естественному направлению действия сексуального импульса. Тем не менее, сама потребность самоотдачи личности глубже сексуального импульса и связана прежде всего с духовной природой личности. Не сексуализм высвобождает в женщине и мужчине потребность взаимной самоотдачи, но как раз наоборот - потребность самоотдачи, которая дремлет в каждой личности, находит выход в условиях плотского бытия и на основе сексуального импульса через плотское и сексуальное единение мужчины и женщины в браке. Однако же сама потребность жертвенной любви, потребность самоотдачи личности и единения с нею, более глубока и связана с ее духовным бытием. Она не находит конечного и полного удовлетворения в одном только единении с человеком. Брак, рассматриваемый в перспективе вечного бытия личностей, является только некой попыткой решения проблемы единения с личностью посредством любви. Большинство людей - и это факт, выбирают именно такую попытку.

Девство, рассматриваемое в перспективе вечного бытия личности, является иной попыткой разрешения этой проблемы. Более явно чем брак, оно идет навстречу конечного единения с личным Богом через любовь, как бы упреждает ее в условиях временной и плотской экзистенции человеческой личности. И в этом заключена высокая ценность девства. Ее нельзя усматривать в негативном факте, то есть в отказе от брака и семейной жизни. Из-за этого суть девства очень часто извращается, его считают решением, навязанным человеку судьбой, участью людей разочарованных, или неспособных к супружеской и семейной жизни. Истинную ценность девства не определяет, как принято думать порой, и превосходство духовных ценностей над плотскими. При таком подходе супружеская жизнь была бы равнозначна избранию этих последних, во всяком случае они имели бы перевес в браке, а девство подчеркивало бы приматы духа над телом и материей. При этом происходило бы смешение некоего элемента правды с манихейским противопоставлением духа и материи. Брак же отнюдь не есть только «вопрос плоти». Чтобы быть полноценным, он, подобно девству или целибату, должен предусматривать подлинную мобилизацию духовной энергии человека.

Что же касается того, что «легче» - брак или девство, то не здесь надобно искать истинные критерии признания ценности того и другого. Вообще говоря, брак для человека «легче», чем девство, он лежит как бы на пути его естественного развития, тогда как девство скорее нечто исключительное. Но без сомнения, существуют обстоятельства, когда жить в девстве легче, чем в браке. Возьмем хотя бы саму сексуальную сторону жизни: девство изначально отстраняет человека от половой жизни, брак вводит в нее, а вводя, рождает некий навык и потребность в этом направлении. Поэтому человек, который в браке вынужден прибегать к воздержанию (пусть периодическому), испытывает порою большие трудности, чем тот, кто с самого начала отстранился от половой жизни. Если случаются такие моменты, когда человеку легче соблюдать девство, чем жить во браке, то несомненно существуют и люди, которым легче соблюдать девство, чем другим, и трудней было бы жить в браке, так же, как с другой стороны, есть люди, которые склонны к супружеской жизни, и им решительно противопоказано девство. Правда, сами по себе склонности и противопоказания решающего значения не имеют. Человек, преданный идее, может порой заставить себя жить такой жизнью, к которой у него не только нет явных склонностей, но она противопоказана ему. (Вспомним хотя бы Карла де Фуко или св. Августина).

Таким образом о ценности девства следует судить исходя из иной истины, чем даже та, которая имеет ввиду примат духа над плотью и материей. Ценность девства, более того, его превосходство над браком, которое явно подчеркивает Евангелие в послании к Коринфянам (1 Кор. 7) и постоянно поддерживает учение Церкви, состоит в том, что девство выполняет необычайно важную функцию в реализации Царства Божьего на земле. Царство Божье на земле реализуется благодаря тому, что отдельные люди подготавливаются и созревают для вечного единения с Богом. В этом единении объективное развитие человеческой личности достигает наивысшей точки. Девство - как проистекающая из жертвенной любви самоотдача человеческой личности самому Богу - явно выходит навстречу вечному единению с Богом и указывает к нему путь.

|< в начало	<< назад	к содержанию	вперед >>	в конец >|