| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Проблема интеграции любви
С точки зрения психологической любовь можно рассматривать, как некую ситуацию. Ситуацию внутреннюю, существующую в конкретном субъекте, в личности, и, вместе с тем, ситуацию межличностную, создавшуюся между женщиной и мужчиной. Во всяком случае, как внутренне, так и внешне это ситуация конкретная, а тем самым единственная и неповторимая. Внешняя конкретность и неповторимость ситуации, которую мы называем любовью, теснейшим образом связана с ее внутренней стороной, с тем, что наличествует в обеих личностях, Как в авторах драмы собственной любви. Любовь, несомненно, драма в том смысле, что она и некое деяние и одновременно действо, а именно это означает греческое слово drao, от него и «драма». Итак dramatis personal Y и X обнаруживают сюжет драмы в себе, обнаруживают любовь - единственную в своем роде психологическую ситуацию, которая является очень важным абсорбирующим фактором их нутра. Известно, что личность - среди различных объектов видимого мира - объект необычный, наделенный своеобразным «нутром», способный к внутренней жизни.
Психология,- исходя из ее названия,- наука о душе, пытается выявить структуру и основу внутренней жизни человека. Исследования привели ее к выводу, что наиболее характерным для этой жизни является момент истины и момент свободы. Истина непосредственно связана с областью познания. Человеческое познание не ограничивается отражением или «отпечатком» объектов, оно взаимосвязано с переживанием истины или лжи. Это переживание как раз и является глубоко внутренним и вместе с тем главным нервом человеческого познания. Если бы познание заключалось только в «отражении» объектов, можно было бы полагать, что его природа - материальна33. Однако переживание правды или фальши находится абсолютно вне границ того, что способна дать материя. Истина обусловливает свободу, ведь человек ровно настолько может сохранить свободу в отношении к разного рода объектам, которые навязываются ему в действии как достойное желания добро, насколько он способен распознавать, истина ли это добро, и, таким образом, формировать свое самостоятельное к нему отношение. Без этой способности человек был бы осужден на пассивность: все, что представляется добром, властвовало бы над ним и единолично определяло характер его поступков и все направление его деятельности. Способность постигать истину открывает перед человеком возможность быть решительным, то есть самостоятельно определять характер и направление собственного поведения, в чем, собственно, заключается свобода.
Приведенный выше психологический анализ любви между личностями разного пола показал, что любовь возникает на почве сексуального импульса. Это непосредственно отражается в переживании, которое - как было отмечено - сосредоточивается как у женщины, так и у мужчины, вокруг сексуальной ценности. Ценность эта связана с «человеком другого пола». Если она связана прежде всего с «телом» этого человека и обнаруживает характерную ориентацию на использование, то в переживании доминирует чувственное вожделение. Если же сексуальная ценность как сущность переживания, не привязана прежде всего к «телу», то доминанта переживания переносится к чувствам - вожделение не выдвигается на первый план. Существует множество возможных вариантов переживания в зависимости от того, какое отношение к сексуальной ценности перевешивает. Каждый такой вариант сугубо индивидуален, ибо является принадлежностью конкретной личности и формируется в конкретном человеческом «нутре», а также в конкретных внешних условиях. В зависимости от того, какая психическая энергия одерживает верх, мы имеем либо сильное эмоциональное увлечение, либо страстное вожделение.
Вся эта игра внутренних сил отражается в сознании. Характерной особенностью сексуальной любви является большая ее интенсивность, а косвенно это свидетельствует о силе сексуального импульса и о его важности в человеческой жизни. Интенсивная концентрация жизненных психических сил настолько поглощает сознание, что иные переживания в сравнении с сексуальной любовью порой меркнут и утрачивают свой удельный вес. Достаточно приглядеться к людям, охваченным такой любовью, чтобы убедиться в этом. Мысль Платона о мощи Эроса продолжает получать подтверждение. Если сексуальную любовь понимать как некую ситуацию внутри личности, то это ситуация психологически яркая и захватывающая. Человек находит в ней концентрацию такой энергии, о существовании которой в себе до этого переживания и не подозревал. Еще потому это переживание связано для него с удовольствием, с радостью существования, жизни и действия, даже если оно бывает несвободно от неприятных моментов, печали или подавленности.
Так вырисовывается субъективный профиль любви, именно в этом профиле она представляет конкретную ситуацию человеческого нутра - единственную и неповторимую. Вместе с тем, любовь стремится к интеграции, как «в» личности, так и «между» личностями. Латинское integer означает «целый», таким образом интеграция означает объединение в единое целое, стремление к целостности. В основе процесса интеграции любви - духовные элементы в человеке: свобода и истина.
Свобода вместе с истиной, истина вместе со свободой ставят то духовное тавро, которым отмечены различные проявления жизни и деятельности человека. Они проникают порой во все закоулки человеческих поступков и переживаний, наполняя их таким содержанием, и намека на которое мы не найдем в жизни животных. Именно этому содержанию обязана своей истинной прочностью любовь между личностями разного пола. Хотя и опирается она явно и в значительной степени на плоть и чувство, однако не плоть и не чувства сами по себе создают подлинную ее основу, подлинный профиль. Любовь всегда - некий фактор человеческого нутра, его духа; переставая быть фактором нутра и духа, она перестает быть любовью. То, что остается от нее только в чувствах и только в сексуальном витализме человеческого тела, не есть настоящая ее сущность. Воля - та последняя инстанция в личности, без участия которой ни одно переживание не обладает полной личностной ценностью, не представляет полный удельный вес личности. Удельный вес личности тесно связан со свободой, а свобода - свойство воли. Любовь особенно «нуждается» в свободе, участие свободы порой определяет ее психологическую сущность. То, что проистекает не из свободы, что не имеет признаков свободного участия, а напротив, отмечено печатью пассивности и насилия, не может быть признано любовью, ибо лишено ее сути. И потому в процессе психической интеграции, который совершается наряду с сексуальной любовью в нутре личности, речь идет не только об участии воли, но и о полноценном участии свободы - то есть о том, чтобы воля, как ей это свойственно, приняла бы в этом процессе самое активное участие.
Только в опоре на истину возможно по-настоящему свободное участие воли. Переживание свободы сочетается с переживанием истины34. Любая внутренняя ситуация имеет свою психологическую истинность: чувственное вожделение - свою, эмоциональное увлечение - свою. Это истинность субъективная: Y в самом деле желает X, ибо испытывает в своей душе явное, окрашенное половым влечением чувство, обращенное именно к X и возникшее под впечатлением, какое она на него произвела; подобно тому, как X, к примеру, в самом деле эмоционально увлечена Y, ибо испытывает в своей душе такое волнение и такую готовность к волнениям, такую жажду близости и опоры в нем, возникшую под впечатлением его мужской силы, что должна эту внутреннюю свою ситуацию признать любовью. В субъективном ракурсе в обоих случаях мы имеем дело с настоящей любовью.
Однако любовь требует и объективной истины. Только благодаря ей, только на ее основе может происходить интеграция любви. Пока мы рассматриваем любовь только в свете ее субъективной ценности, мы не имеем еще полной ее картины и не можем давать заключение о ее объективной ценности. А между тем именно она и является важнейшей. О ней и пойдет речь в процессе этического анализа любви.