| |< в начало | << назад | к содержанию | вперед >> | в конец >| | |||
 |
|||||||
Заключительные замечания
В конце рассуждений, направленных на то, чтобы дать верное толкование сексуального импульса путем исключения неверных его интерпретаций, напрашиваются некоторые выводы, связанные с традиционным учением о целях брака. Церковь, как уже было упомянуто, учит, что первостепенной целью брака является procreatio, второстепенной же то, что в латинской терминологии определяется как mutuum adiutorium, называется еще цель третьестепенная - remedium concupiscentiae. Объективно брак прежде всего должен служить существованию, затем сожительству мужчины и женщины, и наконец, правильной направленности вожделения. Упорядоченные таким образом цели брака противопоставлены всякого рода субъективистской интерпретации сексуального импульса, и, значит, требуют от человека, как личности, объективизма в мышлении на сексуальные темы, но, главное, в поведении. Объективизм такого рода - фундамент супружеской нравственности.
Исходя из всей совокупности рассуждений, заключенных в настоящем разделе, особенно в первой его части (Анализ слова «использовать»), следует констатировать, что в браке речь идет о реализации выше названных целей на основе персоналистской нормы. Поскольку мужчина и женщина являются личностями, они должны сознательно реализовывать цели брака, в соответствии с описанным выше порядком, ибо это порядок объективный, доступный разуму, а потому обязательный для личностей. Вместе с тем, персоналистская норма, содержащаяся в евангельской заповеди любви, указывает основной способ реализации этих целей, которые сами по себе тоже природные, и к которым - как это показал предыдущий анализ - человека направляет сексуальный импульс. Сексуальная нравственность, а точнее - нравственность супружеская, основана на постоянном и всеобъемлющем синтезе природной целесообразности и персоналистской нормы29. Трактовка какой-либо из перечисленных целей брака независимо от персоналистской нормы - то есть без учета того факта, что мужчина и женщина - личности - неизбежно приводит к одной из разновидностей утилитаризма (в первом или во втором значении слова «использовать»). В этом случае трактовка деторождения ведет к искажению ригористическому; искажение «либидоистическое» основано на подобном же толковании третьестепенной цели брака - remedium concupiscentiae.
Сама персоналистская норма, разумеется, не является ни одной из целей брака. Норма вообще не может быть целью, а цель - нормой. Это принцип, обусловливающий истинную реализацию каждой из перечисленных целей и всех их воедино, истинную, то есть отвечающую человеку как личности. Принцип этот к тому же гарантирует, что эти цели будут реализованы соответственно указанной иерархии, поскольку отход от нее противоречит объективному достоинству личности. Осуществление всех целей брака должно быть вместе с тем реализацией брака как добродетели, ибо только как добродетель любовь отвечает евангельской заповеди, а также требованиям заключенной в этой заповеди персоналистской нормы. Мысль, что при реализации цели брака не обязательно исходить из персоналистских принципов - в корне нехристианская, ибо не согласуется с главным этическим постулатом Евангелия. И потому надо очень остерегаться поверхностной интерпретации учения о целях брака.
С учетом этого желательно также mutuum adiutorium - в учении Церкви о целях брака эта цель обычно называется второстепенной после деторождения - не переводить, как это нередко бывает: «взаимная любовь». Дело в том, что в этом случае возникает вероятность смешения понятий: деторождение как первостепенная цель есть нечто отличное от «любви», с другой стороны нечто отличное от «любви» представляет собой и цель третьестепенная remedium concupiscentiae. На самом же деле как деторождение, так и remedium concupiscentiae, будучи целями брака, должны проистекать из любви, как добродетели, и потому пребывать в рамках персоналистской нормы. Mutuum adiutorium как цель брака есть в то же время только результат любви - добродетели. Нет никаких оснований переводить выражение mutuum adiutorium как «любовь». Церковь хочет подчеркнуть, систематизируя объективные цели брака, что деторождение в порядке объективном, онтологическом есть цель более важная, чем то, чтобы мужчина и женщина жили вместе, взаимно дополняя друг друга и поддерживая (mutuum adiutorium), подобно тому, как это второе есть, в свою очередь, нечто более важное, чем удовлетворение естественного вожделения. Ни о каком противопоставлении любви деторождению или о приоритете деторождения над любовью - нет здесь и речи.
Впрочем, реализация этил целей - понятие совокупное Сознательное перечеркивание возможности деторождения несомненно уменьшает, а то и ликвидирует возможность длительного взаимного воспитания супругов. Деторождение, если ему не сопутствует взаимное воспитание и взаимное стремление супругов к наивысшему благу, тоже в определенном смысле ущербно и недостойно любви личностей. Ведь дело не только и исключительно в умножении численности человеческого рода, но также в воспитании, естественной основой которого является семья, опирающаяся на брак, в воспитании, сцементированном mutuum adiutorium. Если в браке существует внутреннее взаимодействие между женщиной и мужчиной, и если они способны воспитывать и дополнять друг друга, тогда их любовь созревает для того, чтобы стать основой семьи. Однако брак не отождествляется с семьей и всегда остается прежде всего интимным союзом двух людей.
В свою очередь и третья цель - remedium concupiscentiae - в своей человеческой реализации зависит от двух предыдущих. Еще следует признать, что категорическое отмежевание от естественных последствий супружеского сожительства как-то нарушает спонтанность и глубину переживаний, особенно если с этой целью применяются искусственные средства. В еще большей, пожалуй, степени к тому же приводит отсутствие взаимопонимания и разумной заботы о полноценном благе партнера в браке. К этим проблемам мы еще вернемся в V разделе.